Начало материала доступно по следующей ссылке
Для чего всё это?
Для того, чтобы успокоить величайшего вора.
Жаль, что ни одно беззаконие не может этого сделать.
Каждое утро он начинает с чтения докладов о притеснениях и арестах.
Наиболее отличившихся в зверствах он награждает и продвигает по службе.
Снизивших темп выводит из игры и заменяет новичками.
Наиболее подлые кадры в истории состязаются за награду.
Как вы считаете, чего заслуживает этот омрачивший жизни миллионов человек и опора его трона Бахчели?
Есть министр юстиции – Абдульхамит Гюль.
Он делает фотографии с кошками и собаками, и рассуждает о человечности.
Благодаря ему и Высшему совету судей и прокуроров не осталось ни одного честного человека и невинного гражданина, который не столкнулся бы с беззакониями.
Наиболее низкопробным министром в истории несомненно является Сулейман Сойлу. Из-за его шефов и сотрудников полиции тысячи человек подвергаются пыткам. Пытки, харрасмент, изнасилования, похищения людей…
Мы превратились в страну, в которой люди радуются при обнаружении похищенных: «#УраМойОтецВТюрьме».
У любого беззакония есть две опоры:
1) Притеснители;
2) Люди, которые закрывают глаза [на беззакония,] хотя имеют возможность их остановить.
[В Турции] есть оппозиция, которой не бывать ни у одного диктатора.
Она – это те самые фотографы, о которых было сказано в начале статьи.
Каждый из [оппозиционных лидеров] является страусом, засовывающим голову в песок в ареале доминирования стервятников.
Они видят [беззакония,] но молчат, ибо «предупреждены о [возможном заражении] инфекционными болезнями».
Они «заразятся», если будут выглядеть защитниками движения «Хизмет», и могут попасть в тюрьму.
Это страх.
Кемаль Кылычдароглу – вместо того, чтобы находиться в действенной оппозиции, он сел в вагон беззаконий Эрдогана и оказывает содействие.
Он говорит на том же языке.
Многое поменялось бы, если бы он акцентировал внимание на беззакониях [даже] на одну двадцатую от того, что делает Омер Фарук Гергерлиоглу.
Например, пытки бы прекратились, если бы он с депутатами от Республиканской народной партии нагрянул в пару-тройку тюрем. Похищенные люди нашлись бы, если бы он выступил в их защиту.
Мерал Акшенер – она не выступила в защиту даже одной женщины, пострадавшей [от беззаконий,] не говоря уже о мужчинах.
Страх перед Эрдоганом настолько проник в ее подсознание, что она боится защищать даже беременных женщин.
А ведь «поймав ветер», она могла бы многое поменять в парламенте.
Но она этого не делает.
С виду все они жалуются на Эрдогана.
Хоть они этого и не осознают, но каждый из них является огромной подпоркой беззаконий.
Если бы они искренне того захотели и, например, заявили бы: «Мы покидаем парламент», то картонная власть Эрдогана рухнула бы за один день.
Но они предпочитают находится в парламенте в качестве декоративных растений и получать жалование.
И их наличие является самым главным источником легитимности диктатуры Партии справедливости и развития (ПСР).
Кадры из ПСР являются стервятниками, ненасытными в плане крови и беззаконий.
А Кевинов Картеров олицетворяет молчащая оппозиция в парламенте.
Мне кажется, наиболее подходящим названием для этой страны является «Стервятничья Республика».
Вейсель Айхан
TR724 (перевод приводится с сокращениями)
